Разведчики времени - Страница 117

117

Она где-то читала, скорее всего в одной из этих толстенных книг из библиотеки Ла-ла-ландии, что в Древнем Риме запрещалось делать ставки на спортивных состязаниях и боях гладиаторов. Если это было правдой, то куда же смотрели те, кому было поручено следить за соблюдением этого закона?

Рабы Квинта опустили носилки у одной из высоких входных арок, ведущих на большую арену. Марго уже всерьез подумывала о том, не нырнуть ли ей в толпу, как тут Квинт взял ее под руку, улыбаясь и любезно болтая, и повел во входную арку. Он заплатил за вход и получил три красных платка, размахивая которыми нужно было подбадривать любимую команду императора. Во всяком случае, она твердо решила, что красный — это любимый цвет Клавдия. Такой вывод она сделала из услышанного разговора, в котором слова «император» и «принципал» связывались каким-то образом с красными платками. Квинт протянул один платок ей, другой — Ахиллу и отпустил своих рабов.

Он вручил Ахиллу несколько монет и послал его куда-то. Мальчик очень скоро вернулся с корзиной еды и добрым кувшином вина, после чего Квинт ввел Марго в Колизей.

Она остановилась, пораженная открывшимся зрелищем. Квинт усмехнулся, постоял вместе с ней немного, а потом повел ее к сиденьям во втором ярусе, у первого поворота. Все, кого она только могла разглядеть в верхнем, третьем ярусе, носили либо ошейники рабов, либо одежды чужеземцев — там не было видно ни одной тоги. Она мрачно ухмыльнулась, довольная, что хотя бы это смогла сообразить сама. Не было сомнения, что ей было позволено сидеть здесь, во втором ярусе, а не там, на третьем, вместе с иноземцами, только потому, что она была гостьей римлянина.

Сам Цирк не был похож на то, каким она его себе представляла раньше. Огромная беговая дорожка не была овальной. Один ее короткий отрезок — там, вдали от нее, где располагались стартовые ворота, — был практически прямой. От него перпендикулярно отходили два длинных прямых отрезка. Напротив Марго они соединялись полукруглой дугой.

Три ряда сидений, деревянных и каменных, поднимались ярусами вокруг арены с дорожкой. Окружность огромной арены, если считать вместе с трибунами, по прикидке Марго, протянулась почти на милю.

Земля на арене везде была посыпана песком. Исключение составляло только пространство перед стартовыми воротами — оно было вымощено камнем. Вся беговая дорожка отсвечивала на солнце какими-то неестественными бликами. Она заметила на дорожке рабов с корзинами, из которых те посыпали песок чем-то сверкающим. Какой-то минерал? Она вспомнила, что вкрапления слюды в граните создают тот же эффект. Ну что ж, дорого, зато красиво.

Длинный разделительный барьер высотой футов шесть шел вдоль арены посередине, отделяя продольные дорожки одну от другой. Он представлял собой каменную стенку, украшенную высокими мраморными колоннами. На вершинах колонн стояли сияющие женские статуи — крылатые и без крыльев. В миниатюрных храмах, расположенных на стене, виднелись алтари незнакомых Марго богов. Поперек барьера в нескольких местах на равных расстояниях размещались поперечные балки, похожие на коромысла весов с чашами на концах. В правых от Марго чашах лежали каменные яйца и каменные изваяния дельфинов.

Сверкающая золотом статуя богини, в которой даже она узнала Кибелу, оседлавшую льва, возвышалась у одного конца дорожки. Недалеко от Великой Матери высилась купа мраморных деревьев, но они не были похожи на священные сосны. Интересно, что это за деревья?

В самой середине барьерной стены возвышался огромный египетский обелиск. Кто же его сюда привез? Ведь это было совсем непростым делом — доставить его сюда на корабле по Средиземному морю.

Прямо посреди трибуны, идущей вдоль длинного отрезка дорожки, был построен великолепный храм с колоннадой. Под ним располагалась платформа с балюстрадой. «Наверняка это место для судей», — подумала она, заметив проведенную поперек дорожки меловую линию, как раз напротив балюстрады.

За обелиском и статуями в утреннем свете сиял еще один храм. Высоко над ним императорский дворец вздымался на Палатинском холме.

Этот второй храм был встроен прямо в нижний ярус трибуны. У него тоже была красивая колоннада и треугольный фронтон над широким каменным портиком. На нем располагались ложа для самых почетных зрителей. Наверное, это место для самого Клавдия.

Внизу у стартовых ворот серые и красные мраморные колонны украшали арки входных трибун. Всего их было двенадцать, и сейчас они были закрыты двойными деревянными воротами. Сверху их перекрывали металлические решетки. Изысканно украшенная ложа с каменной балюстрадой занимала центральную часть мраморного фасада. В каждых воротах на низких круглых пьедесталах возвышались высокие граненые столбы, увенчанные каменными капителями. От стартовых ворот до самого дальнего конца разделительного барьера дорожка была размечена меловыми продольными полосами.

Интересно, а это зачем?

Как раз под тем местом, где сидела Марго, прямо на дорожке находился маленький квадратный храм с колоннами, опирающимися на круглые каменные ступени. Около него из земли росло небольшое деревце.

Стена подиума отделялась от беговой дорожки огромным, трехметровой ширины рвом, заполненным водой. По самой кромке стены подиума, отделяя трибуны зрителей от края рва, во всю длину вытянутой подковы арены тянулась высокая металлическая решетка. Трибуны быстро заполнялись. Марго поразилась, с какой скоростью огромная толпа могла войти в Цирк. Она попробовала прикинуть вместимость всего сооружения. Умножив число рядов на примерное количество мест в каждом ряду, получила, что Цирк вмещает больше ста пятидесяти тысяч человек. Не слишком ли много?

117